Когда Семену Альтову было лет 18-20, ему казалось, что 40 лет - эта такая линия горизонта, за которой в принципе уже ничего и нет, все закончено. Но в природе все так замечательно устроено, что когда ты доживаешь до этой линии горизонта, она отодвигается на метку «50 лет», а потом и на «60»… А потом вдруг окажется, что и в 70 лет также хочется жить, творить и радоваться. Поэтому для Альтова любой юбилей - как цифра на майке бегуна. «Вчера бежал под номером «50», теперь буду бежать под номером «60». Было бы здоровье», - шутит он с легкой грустью.
Волшебная сила искусства
- Семен Теодорович, вы успели поработать вместе с Аркадием Райкиным, делая для него спектакль. «Мгновения волшебства помню» – так вы сказали об этом в своей автобиографии. Как повлияло на вас общение с Аркадием Исааковичем?
- Я навсегда остался пораженным волшебной силой его искусства. Это сформировало мой вкус: всех юмористов на эстраде я невольно сравниваю с ним. Фигура Райкина была настолько легендарна, что популярнее и любимее в народе человека, чем он, просто не было. С тоской вспоминаю, как одно время мы прогуливались с ним по вечерам. На улице было скользко, Аркадий Исаакович опирался на меня и все время что-то рассказывал. А рассказчик он был удивительный. Но я, к сожалению, тогда не фиксировал его истории, и со временем они забылись. Очень теперь жалею. Подъезжая на своей машине к дому, Райкин разрешал своему водителю нарушить правила и проигнорировать разворот, располагавшийся неудобно далеко от подъезда. Тут же к машине-нарушителю бежал милиционер, но, увидев, что в ней - Райкин, вытягивался в струнку и отдавал честь. Факт нарушения тут же забывался. Просто увидеть Аркадия Исааковича – было счастьем для каждого.
- Какой период своего творчества вы сегодня вспоминаете с особым удовольствием?
- Пожалуй, «Шоу-01» из 80-х годов. Мы выступали без единой «обезьяны» (то есть без «звезд»), никто из нас тогда еще особо популярен не был, но, тем не менее, мы собирали целые стадионы по России. Компания у нас была самая творческая. Вячеслав Полунин начинал делать свой «Асисяй» с телефоном. Мы всегда бежали к кулисам посмотреть его выступление, потому что каждый раз он строил его немножко иначе. Также с нами были Ян Арлазоров, один из создателей этой программы, Сеня Фурман, наш питерский актер, Леня Якубович (кстати, я ему вчера звонил, и он с удовольствием приедет на мой вечер) делал первые шаги на сцене: чуть ли не стул выносил, заполняя собой какие-то 2–3 паузы между номерами. Никто и предположить тогда не мог, что этот человек станет любимцем и своеобразным паролем страны; это теперь, если кто не знает Якубовича, значит, не живет в России. Программа была настолько живая, динамичная, как и мы - молодые и задорные. И за это удовольствие нам еще платили деньги: по 9-50 за выступление! Мир принадлежал нам.
- А ваши веселые розыгрыши, которые потом тиражировались уже местными самодеятельными юмористами…
- Мы были первооткрывателями многих идей, которые потом повторялись другими. Однажды повесили афишу с Аллой Пугачевой, посадили под нее нашу девушку. «За билетами» тут же выстроилась очередь. Девушка записывала все имена-фамилии, адреса и выдавала номерочки. Подходит к ней военный: нужно, мол, шесть билетов. Она ему: только два в одни руки. Он: так ведь приезжает полковник из генерального штаба! Она: дам больше, если привезете соответствующую бумагу. Он садится в черную «Волгу» и через несколько минут привозит секретный документ за печатью из генерального штаба: требуем, мол, шесть билетов на Пугачеву.
- Когда вскрывался обман, не приходилось спасаться бегством?
- Выглядело все это так. Во время представления ведущий со сцены объявлял: «Всем, записавшимся на билеты на Пугачеву, внимание! Первый в списке по фамилии Иванов - в зале?». Тот кричал: «Да! В зале!» Ведущий: «Следующая перекличка очередников – завтра, дома у Иванова, по адресу…» Тут только все понимали, что это розыгрыш. А кто же признается, что у него нет чувства юмора? Это был эпатаж, что по тем временам было сродни глотку свободы.
- А над вами кто-нибудь подобным образом шутил?
- Забавные ситуации случались. Выступали мы как-то в Таллине. Накануне концерта знакомые попросили взять в программу кого-нибудь из актеров. Взял Вячеслава Варкина (он потрясающе делал первые мои несколько историй), не зная при этом, что он человек выпивающий. Начался концерт. Зал – переполнен. Слава должен выходить первым в качестве ведущего. Открывается занавес. А его нет. Паника. Мы выкручиваемся как можем, подменяя друг друга. Текста никто не знает, общее впечатление из зала, что все мы пьяны. Потом выясняется, что Слава сидит в это время в баре этажом ниже, с девушкой, смотрит в монитор, по которому начинается трансляция концерта, и говорит ей хвастливо: «Смотри, а сейчас выйду я!»
Политика мне не близка, остается секс
- Изменилось ли со временем зрительское восприятие юмора, его объекты?
- Я никогда ничего не пишу на злобу дня. Мне это не близко. Мои темы: мужчина-женщина, дети, животные. Юмор во всем мире строится на двух вещах: политике и сексе. Политика мне не близка. Остается секс. Тему взаимоотношений тоже по-разному можно подать. Вот Михаил Жванецкий, иной раз говоря о женщинах, умеет подать это так красиво, так лирично и точно! В своих рассказах я тоже избегаю пошлости.
- Какие из ваших произведений вы назвали бы хитами?
- На встречах со зрителями я всегда предлагаю что-то «свежее», но меня всегда просят прочесть и так же весело смеются над старыми рассказами, хотя по глазам я вижу, что они уже их слышали и знают. Например, «Взятка», или про «бабку, которая перебегала дорогу перед грузовиком». Или диалог «Бери-не бери», в котором ни одной смешной фразы нет, но характер взаимоотношений мужа и жены четко схвачен, ситуация всем знакома и узнаваема, почему и вызывает смех. Или история про тесную обувь: как меняется восприятие нашим туристом Лондона по мере того, как ему натирают ноги ботинки. «Три стадии возраста» уже все знают практически наизусть…
- А правда ли, что от рассказа «Геракл» нелегко приходилось уборщицам, отмывавшим зрительный зал?
- Правда. Это мне Хазанов рассказывал, абсолютно на полном серьезе. Для большей доходчивости он подал его в образе известного генсека (тогда подобные пародии еще только начинали делать). И так это у него удачно получилось, что года три подряд (рекорд для Книги Гиннесса) зрители буквально рыдали и падали со стульев. И то, что кто-то, не выдержав, окроплял стул, – истинная правда. Мы тогда шутили, что мы открыли новую шкалу успеха – по количеству мокрых стульев.
- Чувство юмора – это качество у вас семейное?
- Думаю, да, потому что жить со мной без чувства юмора было бы невозможно. Но мы все друг друга понимаем с полуслова, и с юмором у всех все в порядке. Внучка рассказывает, что в школе к ней подходят другие ученики и просят рассмешить. И это ей удается. Чувство юмора – это не только умение рассказать смешное, а способность его подметить и воспринять. Иногда мне кажется, что даже у нашей собаки, королевского пуделя Брюса, есть чувство юмора. Оно проявляется в движении, характере, как он подпрыгнет с мячом, извернется. У него есть своя «зрительская аудитория», вокруг него все сразу улыбаются, всем хорошо.
Я потребитель непривередливый
- Вам приходилось сталкиваться с некачественными товарами? Защищать свои права потребителя?
- Поскольку ем я чаще, чем одеваюсь во что-то новое, и претензий у меня больше именно к пище. До сих пор ностальгирую по вкусу «той» колбасы и «того» сыра, из прошлых лет. Невкусные сегодня, на мой взгляд, делают продукты. У меня даже фраза на этот счет родилась: «Принцип нашего бизнеса - увеличение цены за счет ухудшения качества». Что ни попробуешь, хочется воскликнуть: ребята, из какой химии вы делаете эту колбасу или этот сыр? Приезжали тут ко мне друзья из Америки. Не помню, какие деликатесы перед ними выложил, но внимание их привлекли не они, а не самые красивые, где-то с червоточинкой зеленые яблоки. Американцы хрустели ими чуть ли не глаза закатывая. И восклицали: «Это же настоящие яблоки!» Вообще-то яблоки в Америке – не дефицит. Но вкус, аромат и хруст фруктов, не тронутых всяческими удобрениями, консервантами, стабилизаторами и прочим – ими уже забыт! Жалко, что и мы теперь приближаемся к внешней эффектной форме за счет натурального содержания.
- Какие продукты бывают всегда на вашем столе?
- Постоянно беру бутылочку ряженки «Петмол» - мы ее выпиваем пополам с пуделем Брюсом. К молоку у меня есть претензии: может, конечно, зимой и не должно быть натурального молока, но и разведенное из порошка удовольствия не доставляет. Так ведь можно и на таблетки перейти, как космонавты: принял таблетку мяса, таблетку шоколада… Хотя я потребитель непривередливый и высшее удовольствие для меня - правильно порезанная и правильно пожаренная картошка с луком. Это одно из немногих блюд, которое умею и люблю делать сам. Я режу ее тонкими, почти прозрачными кружочками – и на маленький огонек. Ну а если к этому еще припасена и холодная водочка, то вечер удался!
- Правда, что много головной боли доставил вам ремонт квартиры?
- Ремонт наш длился практически три года. Супруга моя – максималист. Даже перфекционист. Она подошла к процессу очень скрупулезно. Строители меня как-то спросили, показывая на угол стены: «Как, по-вашему, эта стена ровная?» Я посмотрел: «Да вроде как ровная». «А вот ваша супруга подходит и говорит, мол, не приму работу, все криво…» Лариса моя, оказывается, не знала, что в нашей стране угол в 85 градусов – это и есть прямой угол.
- Удалось выпрямить углы?
- Да, жена все же добилась безукоризненных углов, и теперь ее удручает, что никто из наших гостей этого не замечает, никто не высказывает того восхищения, которого она за муки пережитые ждет.
Посмеемся вместе!
- Продолжаете ли вы собирать таблички из гостиниц?
- Да, «воровать» продолжаю. Недавно в Нижнем Тагиле буквально остолбенел в фойе перед вывеской размером почти 30х40 сантиметров, толстенной и тяжеленной, как бронежилет. Я ее с трудом снял. Это вещь! А всего-то на ней предупреждение: не мешать, не входить, не кричать, не… и т.д. Подобных шедевров у меня уже около восьми десятков.
- «Человеку всегда не хватает денег. И любви». Это тоже ваша фраза. А чего не хватает вам?
- У меня есть еще такая фраза: надо радоваться тому, что у тебя есть, вместо того, чтобы мучиться из-за того, чего у тебя нет. А про себя я бы сказал так: я один из самых бедных среди богатых и самый богатый среди бедных.
- На вашем юбилейном вечере 23 января в «Юбилейном», наверное, будет очень весело?
- Я собираю замечательных людей: Жванецкого, Карцева, Гальцева, Арлазорова, Якубовича, Олейникова и Стоянова, Шифрина. Украсит этот мужской коллектив Людмила Сенчина. Представление будет разовое, а потому уникальное, «живое» и «теплое», с массой приятных неожиданностей и сюрпризов для зрителей. Приходите, посмеемся вместе!
Беседовала Алла ФЕСЕНКО
